О современной французской неологии¹

В.Г. Гак

В истории французского языка были периоды, когда признан­ные представители грамматической науки, как, например, Вожла в XVII в., писали: «Никому не позволено создавать слова, даже Государю». При этом, правда, он добавлял: «Это относится к це­лым словам, ибо что касается слов удлиненных или производных, то иногда их можно допускать»². Но такие периоды — скорее ис­ключение. Вообще же французский язык, как и другие европей­ские языки, широко пользовался возможностью создавать новые слова. И в эпоху Возрождения, и в век Просвещения, во время Великой революции и в XIX в. писатели, философы, ученые по­стоянно создавали новые слова, дополняя своим творчеством уси­лия всего народа. Однако, по мнению французских лингвистов, самым «неогенным» (еще один неологизм!) является XX век, осо­бенно последние 30 лет. В настоящее время французский язык, как и многие другие, переживает «неологический бум». Появле­ние огромного количества новых слов, их широкое распростра­нение связаны, несомненно, с целым рядом внелингвистических факторов: научно-технической революцией, развитием средств мас­совой коммуникации, общим убыстрением темпа жизни обще­ства, разнообразием форм идейно-политической борьбы. Оно при­вело к созданию (или оживлению) особой отрасли языкознания — неологии³ — науки о неологизмах. В сферу этой науки входит выявление путей опознания новых слов и значений, анализ фак­торов их появления, изучение моделей их создания, разработка принципов отношения к ним (их принятие или нет) и их лексико­графической обработки (их фиксация в словарях, определение значений и т. п.).

¹ При подготовке этой статьи автору оказал помощь материалами и пояснениями виднейший французский лексикограф и специалист по нео­логии профессор Луи Гильбер, безвременно скончавшийся в мае 1977 г.

² Цит. по кн.: В i о d i s R. Le. Les mots trompeurs et le delise verbal. Paris, 1970, p. 14—15.

³ Этот термин употребляется и в значении «совокупность неологизмов».

 

Надо оговорить, что термин «неологизм» сам не оп­ределен с должной четкостью. Единицей эволюции языка явля­ется изменение номинации, т. е. соотношения между означающим и означаемым. Нововведения могут касаться только означаю­щего (изменение его формы: метро вместо метрополитен), только означаемого (изменение значения слова или словосочетания) или обеих сторон знака вместе (появление нового слова с новым зна­чением). Для обозначения любых лексико-семантических новшеств, узуальных или окказиональных, мы будем в широком плане поль­зоваться термином «инновация». Одной из важных проблем неоло-гии является определение критериев отличия собственно неологиз­мов от других видов инноваций: ксенизмов (заимствованных слов, отражающих быт других стран), гапаксов (индивидуальных автор­ских употреблении), окказионализмов (потенциальных или «рече­вых» слов, образующихся в речи по готовым моделям), эфеме-ризмов (слов, отражающих преходящие явления).

В данной статье мы рассмотрим некоторые аспекты современ­ной французской неологии — организационные, теоретические и лексикографические.

Во Франции имеется ряд организаций, занимающихся сбором, изучением, унификацией и разработкой неологизмов. Система­тический сбор неологизмов ведется в научно-исследовательском центре «Архив французского языка» при Национальном совете научных исследований — CHPС. Центр связан с «наблюдатель­ными пунктами», фиксирующими неологизмы, во Франции (Бе-зансон, Вильтанез) и за ее пределами (Монреаль, Саарбрюккен). Материалы последней лаборатории легли в основу словаря неоло­гизмов Жильбера. Теоретические вопросы неологии наиболее обстоятельно исследуются проблемной группой «Центр изучения лексических неологизмов» (секция ERA-353 в CHPС) при универ­ситете Париж-Х, руководителем которой был Л. Гильбер. Различ­ные аспекты деятельности этой группы отражены в материалах специального номера журнала «Langages» — «La neologie lexicale» ('лексическая неология'), 1974, № 36.

Созданием и унификацией научно-технической терминологии занимаются следующие организации:

«Международный совет французского языка» (CILF), при-правительственный орган, который объединяет представителей франкоязычных стран (Франция, Бельгия, Канада, Швейцария, ряд стран Африки) и следит за упорядочением терминологии, предлагая, в частности, французские эквиваленты английских тер­минов, проводит периодические конференции, издает журналы «La Banque des mots» и «La cle des mots»; последний фиксирует терминологические неологизмы с целью создания словаря научно-технических неологизмов;

«Французская ассоциация по терминологии» (AFTERM), объ­единяет представителей Академии наук, ассоциации переводчиков и других организаций, собирает информацию о деятельности различных организаций в государственном и частном секторах, за­нимающихся терминологией; «Французская ассоциация по стандартизации» (AFNOR), ко­торая входит в Международную организацию по стандартизации, разрабатывает единую терминологию для многих отраслей науки и техники (к 1971 г. были опубликованы словари и терминологи­ческие номенклатуры почти для 90 отраслей).

Франции во все времена был свойствен «лингвистический ди­рижизм», т. е. активное участие государственных органов (на­пример, Министерства просвещения, Французской Академии и др.) в нормализации и обеспечении престижа французского языка. Целый ряд факторов побуждает французские правительствен­ные органы занимать активную позицию в области неологии. Французские частные фирмы, вводя множество новых товарных обозначений (marques deposees)⁴, в рекламных целях искажают французские слова, используют «для престижа» англо-американ­ские вокабулы, что ведет к засорению языка и к его непони­манию.

 

⁴ Ежегодно появляется до 45000 таких наименований. См.: Gilbert P. Dictionnare des mots nouveaux. Paris. 1971, p. 1.

 

Борьба за упрочение позиций французского языка в этой об­ласти некоторым образом отражает и заботу французского моно­полистического капитала об укреплении своих позиций в самой Франции и в международном масштабе, ставит на повестку дня борьбу с англо-американизмами, широким потоком через прессу, научно-техническую литературу и документацию вливающимися во французский язык. Однако многие из этих ксенизмов употреби­тельны, обозначают широко известные понятия, так что их «из­гнание» требует услуг неологии: уточнения значения француз­ского слова или создания нового термина на французской основе. Французское правительство систематически издает постановления, направленные на обеспечение обогащения и «чистоты» языка. Та­ковы, например: декрет от 7 I 1972 г. «Об обогащении француз­ского языка», предусматривающий создание терминологических комиссий; серия постановлений — 1973—1976 гг., вводящих для обязательного употребления термины в ряде отраслей; принятый 31 XII 1975 г. закон «Об использовании французского языка», за­прещающий фирмам пользоваться англицизмами в официальном делопроизводстве фирм. Для замены англицизмов восстанавлива­ются или придумываются французские обозначения, например: niveleuse (вместо англ. grader), billeterie (вместо ticketing), sa­voir-faire (вместо know-how). 0 результатах этих усилий трудно сказать еще что-либо определенное, но толковые словари (на­пример, «Ларусс») начинают указывать, рядом с приводимыми иноязычными терминами, официально рекомендуемые эквива­ленты.

Помимо выявления неологизмов и их создания, перед специ­алистами по неологии стоит еще одна важная задача: исследова­ние того, как усваивается неологизм данным языковым коллек­тивом (французские лингвисты называют этот аспект «социализа­цией неологизмов»). Свидетельством распространенности неоло­гизмов является их отражение в словарях. Здесь можно отме­тить три этапа: 1) первичная фиксация неологизмов в статьях, дис­сертациях и тому подобных публикациях; 2) первичный отбор употребительных или целесообразных неологизмов в специальных словарях неологизмов; окончательное закрепление неологизма в языке, о чем свидетельствует его помещение в толковом сло­варе. Правда, что касается Франции, то в условиях «свободной конкуренции», побуждающей то или иное издательство дать по­больше слов в своем словаре, словари заполняются иногда вто­ростепенной случайной лексикой.

Теория и практика неологии отражается в журнальных и сло­варных статьях, монографиях, сборниках неологизмов, словарях неологизмов, дополнительных томах к толковым словарям, в но­вейших толковых и специальных словарях (синонимических, ана­логических, терминологических и др.), «оценочных трудах» (сло­варях трудностей, изданиях, касающихся культуры речи). Рас­смотрим некоторые из этих изданий, хотя многие из них могли бы заслужить отдельной рецензии или более глубокого разбора.

Наиболее значительной монографией⁵, посвященной неологиз­мам во французском языке, является книга Л. Гильбера «La creativite lexicale» (Paris, 1975). Заглавие книги уже содержит неологизм (creativite — калька англо-американского термина crea­tivity). Все заглавие может быть переведено как «созидательная способность в области лексики». Формирование неологизмов рас­сматривается прежде всего в рамках порождающей теории и является попыткой приложения этой теории к словообразованию.

⁵ Другими трудами Л. Гильбера в области французской неологии явля­ются «Словарь космонавтики» (Le vocabulaire de I'astronautique. Paris, 1967); введение к «Большому словарю Ларусса французского языка», по­священное образованию лексических единиц (1971) (La neologie. — In: Les cahiers rationalistes. Paris, 1968, № 255).

 

Книга состоит из двух частей: 1. Неология. 2. Словообразование. Нас больше интересует первая часть, посвященная общим проб­лемам теории неологизмов и прежде всего рассмотрению в об­щих чертах факторов языковой изменчивости и лексической по­движности. Особое внимание автора привлекает соотношение между узусом-креативностью и нормой. В связи с этим он сопо­ставляет три понимания созидательной способности: у Соссюра, Ельмслева и Хомского, подчеркивая социальную трактовку языка и пользования им у Соссюра и устранение социального аспекта у Хомского. Однако языковая система играет основную роль в создании неологизмов, и автор определяет лексическую неологию как «возможность создания новых лексических единиц, согласно правилам производства, входящих в лексическую систему языка» (с. 31). В такой формулировке неологизмы полу­чают несколько суженную трактовку, ибо в создании новых лек­сических единиц участвует не только словообразование и соче­тание слов, но и семантическое переосмысление, и заимствова­ние, — все четыре способа расширения номинативных средств языка. Следует отметить, что в описательной части книги при анализе типов неологизмов учитываются и переосмысления и заимствования, хотя эти два способа очень отдаленно связаны с «правилами производства, входящими в систему языка». Далее автор останавливается на проблеме выявления неологизмов. Он отмечает, что ввиду различной лексической компетенции лиц, говорящих на данном языке, определение данной единицы как неологизма сталкивается с трудностями. В ряде случаев решение зависит от социального положения лица: его занятий, образа жизни и т. д. Поскольку разные лица по-разному оценивают «неологичность» слова, его правильность, и т. п., необходимо опираться на чувство языка разных лиц, и здесь важно мнение прежде всего лингвиста-специалиста с развитой лексической компетентностью.

Л. Гильбер различает три фактора, обусловливающих созда­ние новых лексических единиц: деноминативный (необходимость обозначить новый объект), стилистический (потребность в экс­прессивно окрашенной речи), давление языковой системы (обра­зование потенциально возможных слов на основе существующих моделей). Останавливаясь специально на проблеме «приемле­мости неологизмов», Л. Гильбер отмечает противоречивые тен­денции: с одной стороны, наблюдается ограниченность творче­ского начала в языке, ибо люди в обыденной речи говорят «шаб­лонами», с другой — тенденция к постоянному созданию слов и изменению их значений. В принятии неологизмов большое значе­ние имеют идеологические моменты: языковой консерватизм, борьба за чистоту языка и т. д. Свидетельством принятия неоло­гизма является его фиксация в толковом словаре.

В заключение первой части автор выделяет четыре типа нео­логизмов с учетом способа их создания: фонологические, семан­тические, заимствованные, синтагматические, создаваемые путем комбинации существующих в языке знаков (словообразование, словосочетание). Как известно, внутри каждого типа отграниче­ние неологизма от смежных явлений представляет большие труд­ности. Фонологические неологизмы не всегда отграничиваются от ономатолей, не представляющих собой лексических единиц языка; семантические неологизмы нелегко отличить от сдвига в употреблении, не создающего, однако, новой единицы номина­ции; заимствование может быть смешано с ксенизмом или «пере-гринизмом» (термин Л. Деруа), не вошедшим в язык, а новое слово или словосочетание — с потенциальным словом или свобод­ным словосочетанием. Автор отметил эти различия, но признаки разных категорий не выявил с достаточной четкостью. Основной минус заключается в недостаточном различии таких понятий, как «неологизм», «окказиональное слово» и «гапакс». Следует также отметить, что конверсию автор включает в семантическую неоло-гию. Вторая часть монографии посвящена детальному изучению | «синтагматической неологии», т. е. различным способам образо­вания слов и лексикализованных словосочетаний в современном | французском языке: анализируются деривационные парадигмы, [ ограничения в их использовании и другие проблемы.

В статьях журнала «Langages» (1974, № 36) более подробно анализируются некоторые проблемы, рассматриваемые Гилъбе-ром: вопросы семантической неологии, роль аналогии в образова­нии неологизмов, использование средств информатики в области • неологии. Особый интерес представляет серия статей о социоло­гической функции неологизмов. Б. Гарден в статье «Социолинг­вистические аспекты неологии», касаясь неологического твор­чества, отмечает свойственное нынешней Франции противоречие между регуляризаторской, нормализующей деятельностью офи­циальных органов (которая сопровождается языковым шовиниз­мом и распространением определенной идеологии) и «неологиче­ской разнузданностью» в сфере средств потребления (в рекламе, в некоторых аспектах журналистики). Торговые фирмы создают свой собственный язык: слово становится их собственностью, как и продукт. Словотворчество принимает подчас «невротический» характер. Буржуазные журналисты проявляют себя не глубиной анализа, а способами выражения. Неологизация при этом уби-вает смысл сообщения. Пишущий отдаляет себя от массы чита- телей. Эта тенденция свойственна и многим современным писа­телям, которые пишут бессодержательные книги, все сводя к сло­весной эквилибристике. Таким образом вскрывается и отрица­тельная черта неологии в условиях буржуазного искусства. Обра­зование новых слов и отношений номинации может не только способствовать расширению номинативных способностей языка и его прогрессу, но при неправильном употреблении и созданию особых жаргонов (журналистских, интеллигентских, коммер­ческих, официальных и т. п.), не понятных широким массам, затрудняющих коммуникацию, мешающих свободному пользова­нию языком. Так создается «языковое отчуждение», лишение трудящихся возможности пользоваться национальным языком как средством общения⁶. Ш. Марселлези изучает неологизмы в свете функций языка, их роль как средства коммуникации и их роль в языке-действии, в политической полемике. В послед­ней функции часто выступает игра слов с «телескопированными» словами, непривычными сочетаниями. В этих случаях обычны окказиональные образования, гапаксы, не попадающие в систему языка.

⁶  О языковом отчуждении см.: Rossi-Landi F. 1) Semiotica e ideo-logia. Milano, 1972; 2) Linguistics and economics. The Hague; Paris, 1975.

 

Прежде чем быть окончательно принятыми в языке, попасть в большие толковые словари, неологизмы фиксируются в особых сборниках или периодических изданиях. Рассмотрим два типа та­ких изданий.

«La Banque des mots» («Банк слов»)—периодическое изда­ние типа журнала, выходит два раза в год (с 1971 г.), издается Международным советом французского языка (МСФЯ). В каждом номере журнала (примерно 100 страниц) можно выделить четыре раздела: 1) теоретические статьи по различным общим и част­ным проблемам неологии; 2) обзоры, касающиеся организации «службы неологизмов» и терминологии во Франции и в других странах; 3) отраслевые терминологические словарики; 4) «по­полнение словарей». Значительный интерес представляет статья Б. Кемада, директора Центра по изучению современного фран­цузского языка, «По поводу неологии. Опыт определения целей и средств» (1971, № 2). Автор считает, что ни лингвистические, ни психологические, ни социологические факторы во Франции не позволяют в настоящее время думать о подлинном планировании в области неологии. Поэтому основной задачей специалистов явля­ется, по его мнению, оказание «неологической помощи». Но здесь возникают вопросы, кому предназначается эта помощь, как и ка­кими средствами она должна осуществляться. Такая помощь должна быть организована не для писателей и новаторов в об­ласти художественного слова, но для потенциальных «создате­лей» слов: изобретателей, которые нуждаются в обозначении но­вого предмета, переводчиков, специалистов в области информации, в частности журналистов и работников рекламы; комиссий и со­ветов по терминологии в разных ведомствах; отдельных лиц, ис­пытывающих затруднение при подыскании конкретных наимено­ваний. Помощь должна заключаться в предоставлении запраши­вающему сведений о неологизме (его конкурентах, его дерива­ционных возможностях, о его соответствии морфосемантическим закономерностям языка). О неологизмах, лишь недавно вошедших в язык, следует давать сведения, касающиеся их произношения, орфографии, конструкций, семантических употреблений. Для этого надо разработать «Хартию производящей способности сов­ременного французского языка», где заинтересованные лица могли бы найти первичные элементы, необходимые для создания или понимания термина. МСФЯ должен создать небольшой коми­тет из специалистов для разработки определенных мер в области неологии. Необходимо стимулировать исследования, касающиеся распространения неологизмов, внедрения создаваемых новых тер­минов, организовать информацию в области неологии, центры по сбору неологизмов и терминологических инвентарей, нужно орга­низовать курсы по неологии и терминологии в университетах.

В некоторых статьях делаются попытки реализовать эту программу. Так, Д. Миане в статье «Французские радиослушатели и лексическое творчество» (1972, № 3) излагает интересный опыт замены английских слов французскими (среди них были и такие давно укоренившиеся в языке слова, как interview, leader, match и др.).  Прежде всего радиослушатели должны были сказать, сле­дует ли заменять или нет данное слово, при положительном от­вете — дать вариант. Предложенные замены показали большое разнообразие приемов:  фонетико-графическая адаптация слова (lideur вместо leader), суффиксальные образования (barbecue> grilloir), перевод (shaker>secoueur), словосочетание (shaker>me-langeur manuel), семантическая калька (playback->rejeu) и др. Показательно, что предлагались латино-греческие  образования, еще более необычные, чем изгоняемые слова (epitome вместо digest; callimorphisme вместо design), а также  «слова-кентавры» (gadget>objet et jeu>objeu). Более тщательный анализ одного примера (замена слова design), приведенный в № 5 журнала (1973), показывает глубинные причины живучести заимствован­ных неологизмов и трудности их замены. Вместо design было представлено 360 вариантов, из которых ни один не охватывал точно объема понятия, закрепившегося во французском языке за английским словом. Автор установил, что все варианты распреде­ляются по 20 ассоциациям, связанным со словом design. Многие из них были громоздкими  (harmonie et structures), «выдуман­ными» (promoforme, novelt), еще менее мотивированными, чем англ. design, ассоциирующиеся с франц. dessin (-ligne) или des-sein (-idee). Но основным их недостатком было отсутствие поня­тийного совпадения с заимствованным неологизмом, отсутствие тех же ассоциаций.

Большой интерес в журнале представляют отраслевые терми­нологические словари (их от 2 до 9 в каждом выпуске). Они сде­ланы по одному плану: приводится термин, его английский экви­валент (в более поздних выпусках и немецкий), толкование, иногда синонимы или антонимы.

И наконец, несомненную ценность имеют материалы раздела «Mise a jour des dictionnaires» («Пополнение словарей»),представ­ленного во многих номерах журнала. Эти материалы взяты из картотеки безансонского «Архива современного французского языка». Не претендуя на нормализаторство, авторы ставят целью информировать читателей о лексических инновациях. Материалом выборки является современная пресса (более 15 газет и ежене­дельников разных направлений и разнообразной тематики). В пер­вую очередь приводится лексика французского происхождения, ибо заимствованная чаще всего отражает специальную термино­логию. После определения значения слова даются цитаты с ука­занием источника и его коллокации. В некоторых выпусках слова объединяются по словообразовательной модели, что подчеркивает ее продуктивность в языке. Прежде всего следует отметить те сферы деятельности и жизни, которые притягивают к себе неологизмы. Это — психология, социология, политика, урбанизм, мода (и шире — производство потребительных товаров), экономика, спорт.

Обилие коллокаций позволяет проследить возникновение и раз­витие новых значений у слов. Характерное явление — вычленение слова из устойчивого выражения и приобретение им ряда новых значений в связи с расширением сочетаемости. Так, buissonnier (из faire l'ecole buissonniere) стало обозначать 'неофициальный', 'необычный', 'идущий своим путем' (enfance buissonniere, tou-risme buissonnier, decouverte buissonniere и т. п.); в экономике absenteisme buissonnier — 'прогул, при котором рабочий свой день проводит вне дома'. Из выражения manger a la carte 'обедать по меню' выделился оборот a la carte со значением 'на заказ', 'на выбор', 'по желанию' (programme, lecture, cinema, television-и т. п.); из выражения en rupture de ban (о беглом каторж­нике) — сложный предлог en rupture de со значением 'прекраще­ние' (en rupture d'essence, de club, etc.). Из science-fiction (науч­ная фантастика) вычленилось fiction, которое широко использу­ется в двух значениях: 'ложный, придуманный, фальшивый' и 'сказочный, относящийся к будущему'. Оба значения восходят к понятию «фантастический». Такие примеры показывают, что изменение употребительности и значения часто сопровождается изменением формальной природы языкового элемента. Часть фра­зеологизма превращается в сложный предлог (en rupture de), часть сложного слова — в независимое определение (-fiction, -fleuve, -cle и т. п.), а некоторые лингвисты такой компонент трактуют даже как суффикс. Лексикологический материал, при­водимый в La banque des mots, очень интересен, большую цен­ность представляют и списки терминологии. Открытым остается вопрос о фиксации этого материала в общих толковых словарях «Les mots „dans le vent"» «Модные слова» (Paris, 1971) и «Les nouveaux mots dans le vent» «Новые модные слова» (Paris, 1974). Эти издания — сборники неологизмов, созданные путем объедине­ния заметок о новых словах, публиковавшихся регулярно попу­лярным журналом «Vie et langage» («Жизнь и язык»). Первый сборник содержит около 650 слов, второй — около 500. Слова взяты из прессы, иногда из радиопередач и обозначают понятия, относящиеся к широко обсуждаемым проблемам. Словарная статья содержит толкование слова, иногда его историю, происхож­дение, часто цитату или ссылку на употребление с указанием источника (газета с днем выпуска и т. п.). Наиболее часто опи­санные неологизмы относятся к области психологии, искусства, социологии, экономики. Развернутые определения помогают уста­новить источники неологизмов, особенно когда это касается пере­осмысления. И в самом деле, многие семантические неологизмы получены путем переосмысления слов, относящихся к автоделу (accident de parcours), спорту и особенно к медицине (agonisti-que, allergique, greve-ventouse, greve-thrombose и т. п.). Под влиянием английского языка французские слова (acter по образцу to act) формируются или переосмысляются (agressif в значении 'ак­тивный'). Материалы статей показывают, что для неологизмов характерен полиморфизм терминов, когда форма нового обозначе­ния еще не устоялась (ср.: amenageur и amenagiste — специалист по планировке зеленых насаждений и вообще застраиваемого участка). Они подтверждают и закон Мильорини — Ульмана о ра­диации синонимов, когда ряд слов одного семантического поля претерпевает аналогичный семантический сдвиг. Например, слово choix 'выбор' в политическом языке стало означать избранную политику и вообще проводимую политику. Вслед за ним близкие по значению option и alternative приобрели то же значение. Лек-сико-семантический анализ материалов этих двух сборников мо­жет представить объект особого исследования. Он интересен еще и тем, что подробное объяснение новых и «модных» слов показы­вает идеологическую борьбу в современном французском обще­стве, актуальную проблематику, различные аспекты повседнев­ности жизни. Вместе с тем эти сборники неологизмов, как «La Banque des mots», ограничиваются регистрацией и толкованием новых слов, мало уделяя внимания их отбору с лексикологической точки зрения.

Словари неологизмов. a) Gilbert P. Dictionnaire des mots nouveaux. Paris, 1971. Этот наиболее значительный из современ­ных словарей французских неологизмов уже был представлен со­ветским читателям⁷, и мы не будем его подробно анализировать. Отметим лишь следующие его особенности: а) в своих 5500 вока­булах он фиксирует не только слова, но и словосочетания (aiguil-leur du ciel, condition physique, reprendre ses billes), и компоненты сложных слов (bio-, ortho-, auto-, -cadre, -limite, -mere); б) сло­варь отражает прессу и в меньшей мере художественную литера­туру за 1955—1971 гг. (более систематично за 1966—1971); в) слова сопровождаются обильными цитатами, показывающими их коллокации и устойчивость употребления; при достаточной ясности определения значения не дается; включены цитаты из работ грамматистов, оценивающих правильность данного слово­употребления. Словарь этот является, по словам автора, не норма­тивным, но описательным. Он фиксирует новые слова и значения, новую сочетаемость. Однако явное изобретательство отдель­ных писателей — ганаксы —в нем не отражены. По своей тема­тике зафиксированные новые слова относятся к разным областям быта и общественной жизни, среди них много научно-технических терминов, употребляемых в прессе, а также коллоквиализмов и фамильяризмов. Последние нередко представляют собой арго­тизмы, которые благодаря расширению употребления утратили арготическую окраску и перешли в иную функционально-стилистическую группу. Словарь П. Жильбера ставит важную теорети­ческую проблему в неологии. Видимо, при определении неоло­гизма необходимо привлекать и функциональный критерий, кри­терий употребительности. Не всякое новое (в морфологическом отношении) слово вводится в словарь неологизмов: если оно пред­ставляет собой единичное авторское употребление, то оно отно­сится к маргинальной зоне неологии и не должно включаться в общий словарь неологизмов. Но слово, давно бытующее в языке, даже если оно не изменяет своего значения, может быть зафикси­ровано в словаре неологизмов, если оно расширяет или изменяет сферу употребления, становится более известным.

⁷ См.: Козлова 3. Н. О французском словаре новых слов. — Вертц. Моск. ун-та, Филология, 1973, № 6.

 

б) Blochwitz W., Runkewitz W. Neologismen der fran-zosischen Gegenwartssprache unter besonderer berucksichtigung des politisches Wortschatzes. Berlin, 1971. Эта книга представляет собой одновременно и словарь-справочник и опыт теоретического описания неологизмов. В словаре учтено более 4000 лексических единиц (слов и словосочетаний),заимствованных из французской прессы за 1960—1965 гг.

В обширной вводной статье рассматривается общая проблема­тика неологизмов, причем подчеркивается их, относительный характер. В силу этого функциональный подход (актуализация слова) учитывается в отборе материала, и словарь включает ар­хаизмы и арготизмы, получившие новое распространение. Однако в словарь вошли окказионализмы и эфемеризмы (например, pisa-nerie — пренебрежительное обозначение высказываний и дейст­вий тогдашнего министра сельского хозяйства Пизани), а также несомненно ксенизмы. Таким образом, наряду с подлинными нео­логизмами справочник включает как те единицы, которые уже зафиксированы в словарях (например, в «Большом энциклопеди­ческом Ларуссе» 1962 г. с пометой pop. — 'просторечие'), так и те, которые никогда не войдут в общий толковый словарь. Нео­логизмы распределены по способам образования. I. Словообразо­вательные модели (каждый словопроизводящий аффикс формирует особый подраздел). П. Семантические неологизмы. III. Заим­ствования. IV. Политическая лексика, оставшаяся за преде­лами словообразовательных моделей (в этом разделе неологизмы разбиты по тематическим рубрикам — внутриполитические проб­лемы Франции, борьба за мир, отношения двух систем и т. п.). V. Журналистские обороты (словосочетания, слова), которые распределены по семантическим полям компонентов (например, обороты, возникшие на основе военной лексики, спортивной, ме­дицинской и т. п.), а также средства выражения интенсивности и слова с относительно высокой частотностью. В конце справоч­ника имеется алфавитный указатель всех рассмотренных лекси­ческих единиц. Статья словаря-справочника содержит определе­ние на французском языке, немецкий перевод, цитаты из источ­ников; во многих случаях даются более пространные пояснения, касающиеся происхождения слова, эволюции его значения и т.п.

в) Для полноты нашего обзора отметим словарь: R h e i m s M. Dictionnaire des mots sauvages (Paris, 1969) («Словарь диких слов»), хотя он и не является словарем неологизмов в собствен­ном смысле слова. Он включает 3500 слов, придуманных писате­лями XIX—XX вв. Обычно речь идет об индивидуально-автор­ских словообразованиях и словоупотреблениях, преследующих экспрессивную цель. Словарь дает богатый материал для изуче­ния поэтики, языка художественного произведения. Он интере­сен и для лингвистов — в двух аспектах. В плане выражения ма­териалы словаря показывают разнообразие средств, которыми пользуется язык (в данном случае французский) в области экспрессивной неологии (аналогичные средства мы находим и в языке рекламы, например). К ним относятся: изменение орфо­графии слова, фонетическая модификация слова, использование экспрессивных звукосочетаний, лишенных собственного значения, но обладающих потенцией к семантизации, оживление архаизмов и областных словечек, использование некоторых моделей дерива­ции. Особую выразительность приобретают так называемые телескопированные слова, «слова-кентавры», которые являются трансформацией сравнения или метафоры, репрезентируют сбли­жение двух образов. В плане содержания в писательском слово­творчестве можно выделить три функции: а) выражение с ис­пользованием обычных моделей, иногда даже без экспрессивной задачи (например, incoutumier от coutumier по образцу habituel— inhabituel); б) создание слов с экспрессивной целью; оно состоит не только в формировании свежих синонимов существующих слов (при старом означаемом), но и, в особенности, в оформле­нии оттенков понятий (нового означаемого); в) придумывание слов ради «языковой игры», которая отражает преграду между автором и читателем (таких примеров в словаре меньшинство). Причины такого словотворчества различны: иногда это вербаль­ная реакция на языковые нормы как на проявление нормализаторства буржуазного общества, иногда же это — пустая словесная эквилибристика. В этом случае авторы вместо обновления содер­жания дают обновление лишь формы, скрывающей бессодержа­тельность.

Фиксация неологизмов в толковых словарях. Включение нео­логизмов в толковый словарь является свидетельством их «социа­лизации», их принятия обществом. Словари и справочники но­вых слов не преследуют цели нормализации: их задача фиксиро­вать новое слово или словоупотребление независимо от того, имеет оно шансы войти в общую лексику языка или нет (да и как можно заранее это определить?). Всякий толковый словарь по своей сущности является нормативным. Поэтому включение слова в такой словарь свидетельствует, что оно перестало быть неологизмом в собственном смысле этого слова, что его «неоло­гичность» уже не ощущается говорящими. Введение неологизмов в общий толковый словарь осуществляется тремя способами:

а) выпуском дополнительного тома или приложения к большому словарю; б) включением новых слов и значений при переиздании словаря; в) включением их при составлении нового словаря. Сле­дует, однако, отметить, что во всех случаях фиксируются не только собственно неологизмы, но и слова, по тем или иным при­чинам не вошедшие в предшествующие лексикографические из­дания.

а)  В последние годы во Франции появились крупные лекси­кографические дополнения: дополнительный том к «Большому энциклопедическому Ларуссу»  (толково-энциклопедический сло­варь  1968 и  1975 гг.)  и дополнение  к толковому словарю Робера в 6 томах (1951—1964). Рассмотрим последнее из этих изданий.

Дополнительный том к словарю Робера (Paris, 1970) содержит примерно 13 тыс. статей. В предисловии обсуждаются проблемы, связанные с отбором слов для дополнения. Словарь не включает индивидуальных авторских образований (вроде тех, что фиксиру­ются в словаре Реймса), если только они не вошли в общее упо­требление (как, например, abracadabrantesque, придуманное Рембо и повторенное затем другими авторами), и потенциальных слов, образуемых свободно по продуктивной модели (например, наречий, создаваемых от прилагательных). Продуктивные аф­фиксы (например, префикс mini-) представлены не во всех заме­ченных употреблениях, а лишь в тех, которые иллюстрируют их значение. Однако в словарь включены некоторые «ожившие» архаизмы, фамильяризмы и арготизмы, широко распространен­ные в языке, но не попавшие в основное издание словаря. В це­лом, лексика «дополнительного тома», как и всякого справочника неологизмов, распадается на две большие группы: научно-техни­ческую терминологию и экспрессивные коллоквиализмы. Словарь сообщает также под звездочкой новые значения известных слов. В статье указывается время первой регистрации слова; если оно появилось позднее 1960 г., то оно помечается знаком Neol. Сло­варь Робера является одновременно алфавитным и аналогиче­ским. Этот принцип сохраняется и в дополнительном томе. При ключевых словах (например, art, cinema, psychanalyse, linguisti-que, chimie и др.) приводятся слова, относящиеся к этой сфере и разъясняемые в этом же томе.

б)  Переиздание толковых словарей. При переиздании лексика словарей несколько обновляется. Так, с каждым изданием сло­варя «Nouveau Petit Larousse» в него включаются новые слова, причем объем словаря остается неизменным. Сравнение изданий 1970 и 1975 гг. показывает, что в букве О (примерно 2.5% всего словника французского языка) было введено 14 инноваций, в том числе 9 новых слов (одно из них в двух значениях), новые зна­чения у двух слов, два новых выражения (один экспрессивный фразеологизм и один составной экономический термин). Исключено одно слово (из религиозной лексики). Остальная экономия места получена за счет более компактной формулировки значе­ний. Словарь обогатился 13 номинациями.

в) От словарей неологизмов к неологизмам в словарях. Пред­ставляет интерес выяснить, как отражаются при составлении толковых словарей неологизмы, собранные до этого в специаль­ных словарях и справочниках, какой процент и какие типы инно­ваций оказываются за бортом толковых словарей.

За 8—9 лет во Франции вышел ряд больших толковых слова­рей: в 1967 —«Le Petit Robert» (PR)⁸, в 1975 —«Lexis», в 1976 — интересующий нас 5-й том семитомного «Grand Larousse de la langue frangaise» (GLLF). В промежутке между 1967 и 1975 гг. вышло 5 справочников неологизмов, рассмотренных нами выше, в которых зафиксировано 125 инноваций на букву О (мно­гие из них представлены в нескольких словарях): 1971 — словарь Жильбера (75 инноваций), 1971, 1974 — выпуски Les mots «dans le vent» (24), 1971—1974 — выпуски La banque des mots (7), 1971 — справочник Блохвица—Рункевица (68). Можно было бы ожидать — при «нормальном» соотношении толковых и неологиче­ских словарей, что все эти 125 инноваций отсутствуют в словаре PR, но включены в два больших словаря, вышедших позже. На деле мы сталкиваемся с иной картиной. Из 125 инноваций 29 (около четверти) уже значатся в PR. Это показывает, что сбор­ники неологизмов отмечают не только те слова, что появились «сегодня», «только что», но и те, что возникли «вчера» и даже «позавчера». Эти слова привлекли внимание лексикографов-неологистов тем, что стали больше употребляться в языке, приоб­рели новые коллокации, даже если не испытали семантического сдвига. По-видимому, при фиксации неологизмов учитывается функционирование слова, изменение его употребительности.

 ⁸ В 1977 г. вышло новое расширенное издание этого словаря.

 

Из 96 реальных инноваций, отсутствующих в PR, в словарях «Lexis» и GLLF отмечено всего 61. Треть единиц осталась за пределами словарей, из них в справочнике немецких авторов зна­чится 21, в других — от 3 до 7. Анализ отвергнутых инноваций позволяет определить критерии, которыми пользуются лексико­графы при включении неологизмов в словарь. Среди «неприня­тых» единиц: а) «ложные инновации» — окказиональные сочета­ния известных слов без изменения значения последних; б) ксенизмы; в) окказиональные слова, образованные по продуктивным моделям; г) эфемеризмы; д) специальные термины узкого упо­требления; е) слова и выражения в переносном значении, напри­мер onde de choc — ударная волна в значении 'неприятные по­следствия'. Возможно, не все лексикографы одинаково восприни­мают семантический сдвиг лексической единицы, полагая, что новый оттенок укладывается в одно из ее значений, отмеченных в словарях.

Анализ показывает также и типологические различия в спра­вочниках новых слов: одни из них фиксируют любую инновацию, и отсев в этом случае особенно велик; другие проводят более тщательный отбор, так что почти все их инновации включаются в толковые словари. Если в справочнике Блохвица—Рункевица около трети инноваций на букву О оказались непригодными для включения в толковые словари, то в словаре Жильбера таких единиц менее 10% (7 из 75). Разумеется в отношении к неоло­гизмам проявляются, как и во всех аспектах лексикографической работы, индивидуальные установки составителя: нам представ­ляется, например, что из отвергнутых 35 единиц по крайней мере 6 следовало бы включить в большой толковый или переводной словарь.

Проведенный небольшой анализ показывает, что в словарях неологизмов наряду с действительно новыми единицами фикси­руются и функциональные неологизмы — известные слова, получившие большую употребительность; с другой стороны, не все инновации входят затем в толковые словари.

Критика неологизмов. Проблемы языка широко обсуждаются во Франции, постоянно публикуются статьи и книги, посвящен­ные и неологизмам. Подавляющее большинство французских лин­гвистов занимают благожелательную позицию по отношению к неологизмам. Известный грамматист Р. Лебидуа писал, что в эпоху спутников нельзя говорить на языке Вожла. Он же под­черкивает, что защищать язык не значит запрещать новое, это значит— защищать его от невежества, глупостей, вульгарности, претенциозности. Французские лингвисты, не накладывая за­прета на неологизмы, стараются разъяснить их публике, объяс­нить их употребление, показать способы, какими можно из­бежать неправильностей речи, и они выступают против пре­тенциозного коверкания языка, мешающего общению, против «логомахии».

Известный лингвист М. Коэн систематически публиковал в газете «Юманите» заметки о неологизмах. Последние из них собраны в книге (Cohen M. Une fois de plus des regards sur la langue frangaise. Paris, 1972). Он не осуждает неологизмов, но об­суждает их, отмечает их отсутствие в словарях и часто выносит суждение о необходимости их включения в словарь. Р. Лебидуа в книге «Слова-обманщики и словесное безумие» (Le Bidois R. Les mots trompeurs et le delire verbal. Paris. 1970) подробно анализирует разные типы языковых инноваций, разъясняет их, резко выступая при этом против претенциозности в языке. А. Фабр-Люс в книге «Слова, не стоящие на месте» (Fabre-Luce A. Les mots qui bougent. Paris, 1970) рассматривает сдвиги в озна­чаемом, изменения в объеме значения ряда «ключевых» слов, т. е. слов, обозначающих важнейшие понятия современного французского общества (alienation, contestation, egalite, langage и др.). Французские журналисты называют часто континентальную часть Франции шестиугольником; в их языке слово «шести­угольник» вытесняет само название «Франция». В своей книге «Так говорят на шестиугольном языке» (Beauvais R. L'hexagonal tel qu'on le parle. Paris, 1960) P. Бовэ зло высмеивает нынешний журналистско-интеллигентский жаргон, нафаршированный пре­тенциозными неологизмами и оборотами речи. Он показывает, как такой язык искажает мысль, препятствует общению, способст­вует распространению бессмысленности, ибо слушателю баналь­ная мысль кажется глубже только потому, что ему удалось по­нять эту мысль, пробившись через преграду малопонятных нео­логизмов. Анализ материалов этой полной горькой иронии книжки показывает вместе с тем те формальные приемы, которыми люди пользуются не только для обогащения, но и для порчи языка. Труды по неологии и словари неологизмов, опубликован­ные во Франции, позволяют наметить типологию неологических лексикографических изданий, проследить пути неологизмов из текстов (речи) в справочники неологизмов и отсюда в общую лексикографию. Вместе с тем они показывают широкий комплекс дискуссионных проблем в области неологии.

 

С. 37 – 51.