Типы новых слов:
футурологизм, однословие, протологизм...

М. Эпштейн

russmne@emory.edu

Университет Эмори (Атланта, США)

Актуализм, неологизм, однословие, протологизм, футурологизм, экспрессизм

The article offers a new classification of neologisms. Actualisms refer to the actual phenomena of the present; futurologisms, to the possible phenomena of the future. Expressisms give a new expression to familiar concepts. Univerbalisms (odnosloviia) are minimal works of verbal art consisting of one word. Protologisms are newly created words which have not yet gained any wide acceptance.

 

Одна из важнейших задач неологии – выделение типов новых слов, разработка методов их классификации. В настоящее время принято выделять три разряда слов по лексическому признаку «старое – новое»: 1. Архаизмы – устаревшие по стилю слова, вытесненные из употребления другими, синонимичными словами, например, вотще (‘напрасно’), очи (‘глаза’), сей (‘этот’), позор (‘зрелище’). 2. Историзмы – устаревшие по значению слова, вышедшие из употребления в связи с исчезновением тех явлений, которые они обозначали, например, боярин, опричник, ямщик, урядник, нэпман. Этим двум разрядам устаревших слов в языке противостоит только один общепринятый разряд новых слов – неологизмы. К неологизмам, как правило, относят слова, отсутствующие в словарях и воспринимаемые обществом как новые. Например, в советское время были неологизмами такие слова, как колхоз, луноход, космонавт; в постсоветское время – челночить, ваучер, совок, нашизм, путана. К неологизмам относят также и новые слова, созданные с целью художественной выразительности, такие, как смехач (В. Хлебников), молоткастый (В. Маяковский), матьма (А. Вознесенский), махроть (Д. Пригов).

В этой системе категорий, охватывающей слова по признаку устарелости-новизны, недостает нескольких категорий. В первую очередь, это слова, которые обозначают еще не существующие явления, относятся к будущему или к возможному. Я предлагаю называть их футурологизмами. Футурологизм (futurologism, буквально – «будесловие») – разновидность неологизмов, новые слова, которые обозначают еще не существующие, но возможные явления. Футурологизмы существуют давно, некоторые из них впоследствии обрели свои реалии и вошли в широкое употребление. Таково, например, слово робот, изобретенное братьями Чапеками (писателем и художником) в 1920 г., или слова киберспейс и киберпанк (cyberspace, cyberpunk), введенные американским фантастом Уильямом Гибсоном в 1984 г. Будущее последовало за этими «будесловиями» – появились роботы, киберпанки и то самое киберпространство, через которое мы сейчас повседневно общаемся. Такой посыл значений в будущее, которое может их воплотить, становится все более характерным для словотворчества начала ХХI века, когда история и техника вступают в «сговор» с самыми дерзкими фантазиями и начинают их воплощать.

Отношение слова и явления (означающего и означаемого) у футурологизмов принципиально иное, чем у других неологизмов, которые относятся к настоящему, обозначают недавно возникшие явления или по-новому обозначают известные явления. Футурологизмы – это слова, которые предшествуют самим явлениям, как бы опережают их, а возможно, и предвещают их, формируют те понятия, из которых в свою очередь могут формироваться сами явления. Среди лексических категорий футурологизмы симметричны историзмам, указывая, соответственно, на реалии, которых еще нет (футурологизмы) или уже нет (историзмы). Соотношение между словом и реалией у них противоположно: историзмы – это слова, которые уходят из языка вслед за реалиями, а футурологизмы – это слова, которые предшествуют возможным реалиям.

Футурологизмы особенно насущны сейчас, когда не только искусство, но и наука, и техника оперируют множеством понятий, проектирующих мир будущего. Например, совсем недавно появились в печати такие футурологизмы: виртонАвтика (virtonautics, лат. virtualis, ‘действенный’, и nautica, ‘плавательный’; ср. космонавтика) – странствие, навигация, «плавание» по трехмерным виртуальным мирам; соразум, синтеллЕкт (syntellect; приставка син-, греч. syn, со-, и корень ‘интеллект’) – соборный разум, который образуется интеграцией индивидуальных сознаний через сеть электронных коммуникаций; высшая ступень в создании всечеловеческого нейро-квантового мозга; ноокрАтия (греч. noos ‘разум’, и kratos ‘власть’) – форма правления, при которой верховная власть принадлежит совокупному интеллекту общества; власть коллективного мозга, соразума, который сосредоточит в себе интеллектуальную потенцию всех мыслящих существ и будет действовать как на биологической, так и на квантовой основе [3:122, 147].

Футурологизмы составляют один из разрядов неологизмов, т.е. новых слов в широком смысле, куда должны войти по крайней мере еще два разряда: актуализмы, означающие новые, ранее неизвестные явления (типа компьютер или нейлон); и экспрессизмы, обозначающие новые слова, созданные с целью художественной выразительности (типа смехачи и времыши у Хлебникова).

Актуализм – неологизм, который входит в жизнь одновременно с обозначаемым явлением или вскоре после него. Появляется новый прибор, программа, товар, предмет быта, техническая или медицинская новинка, научная идея, политическое движение – и появляются слова интернет, браузер, поисковик, пиар, йогурт, промоушн, мортгидж, маркетинг, ваучер, нацболы, нашисты, единороссы и т.д. Актуализм отвечает на запрос нового жизненного явления. Названия новых товаров и фирм требуют чеканной лингвистической проработки, чем и занимаются специалисты по брэндингу и маркетингу. Например, название средства против импотенции вайагра (Viagra) удачно сплетает латинскую основу «жизнь» (vita) с именем водопада Ниагара (Niagara), создавая образ мощно извергаемого «семяпада» жизни.

Термин актуализм передает не только отнесенность этого типа неологизмов к новому в настоящем, но и относительность их новизны, которая исчезает со временем. Актуализмы по мере их обживания в языке переходят в разряд обычных, общеупотребительных, стилистически не отмеченных слов (кибернетика, компьютер, электрон) – либо даже в разряд историзмов. Такова, например, судьба многих советизмов (типа чрезвычайка, комбед, нэпман), которые за несколько лет проделывали путь из актуализмов в историзмы.

Что касается третьей разновидности новых слов, экспрессизмов, то здесь нужно сослаться на известного исследователя поэтического языка и стиля В.П. Григорьева. Он использовал термин «экспрессема», чтобы обозначить слова в их особой поэтически-выразительной функции (например, ветер у Блока и Пастернака). Я предлагаю термин экспрессизм, чтобы обозначить именно и только новые слова, создаваемые с этой целью. В современной лексикологии этот разряд авторских неологизмов часто называют неудачно «окказионализмами», как будто они образуются «к случаю», «по оказии», тогда как словотворчество и составляет основную цель и причину появления «самоценных» слов – таких, как творяне или будетляне у Хлебникова. Заметим, что, в отличие от актуализмов, лексическая новизна которых исчезает, экспрессизмы, как правило, надолго, если не навсегда, остаются в разряде неологизмов и продолжают нас удивлять и казаться новыми.

Среди типов слов, противопоставленных по признаку «устарелости – новизны» экспрессизмы соотносятся с архаизмами, поскольку указывают на стилевую новизну или, напротив, устарелость данного способа обозначения, тогда как актуализмы и историзмы указывают также на новизну или устарелость самого обозначаемого явления. Во многих случаях экспрессизмы возникают в составе художественного произведения и неотделимы от его контекста, как, например, большинство неологизмов В. Маяковского. Но порой новые слова возникают самоцельно и самоценно как своеобразные произведения словесного искусства – однословия. Так я предложил называть этот жанр в 1999 г. [4:254–320; 5:204–215].

Однословие (univerbalism, лат. uni, unus, один + verbum, глагол, слово) – наикратчайший жанр словесности, искусство одного слова, заключающего в себе новую идею или картину. При этом слово выступает как целое произведение, в котором есть своя тема, идея, образ автора и перекличка с другими словами/текстами. Самым кратким литературным жанром считается афоризм – обобщающая мысль, сжатая в одном предложении. Но однословие – жанр еще более краткий. В свое время В. Хлебников вместе с А. Крученых подписались под тезисом, согласно которому «отныне произведение могло состоять из одного слова <...>» [1:171]. Тем самым достигается наибольшая, даже по сравнению с афоризмом, конденсация образности: максимум смысла в минимуме языкового материала. Например, благоглупость и злопыхатель М. Салтыкова-Щедрина, ладомир, творянин, вещьбище В. Хлебникова, прозаседавшиеся В. Маяковского, матьма и питертерпи («Питер, терпи») А. Вознесенского можно считать однословиями. Слово здесь выступает не только как единица языка и предмет языкознания, но и как литературный жанр, в котором есть своя художественная пластика, идея, образ, игра, а подчас и коллизия, и сюжет. Если материалом для других литературных жанров, как правило, являются слова, то материалом однословий являются морфемы, которые вводятся в новые, неожиданные, образные сочетания. Однословие – это еще одна разновидность неологизма, которая подлежит самостоятельному исследованию как со стороны лингвистики и стилистики, так и со стороны поэтики и эстетики, поскольку это явление принадлежит как языку, так и литературе.

Однословие может отражать определенные жизненные явления, выступая при этом как актуально-публицистическое или даже сатирическое произведение, например, вольшевик Хлебникова или бюрократиада Маяковского. Но однословие может быть и сочинением утопического, мистико-эзотерического или космософского характера, как солнцелов и ладомир Хлебникова или матьма (мать+тьма) А. Вознесенского. Иногда в однословии соединяются не два, а несколько сходно звучащих корней (можно назвать это «множественным скорнением»). Например, в поэме Д.А. Пригова «Махроть всея Руси» заглавное слово вводит в круг ассоциаций и махорку, и махровый, и харкать, и рвоту, и роту (рать). К числу однословий относятся и специально создаваемые слова-каламбуры, играющие на сходстве звучаний и разнице значений двух слов, например, известные в свое время в диссидентской среде словечки В. Гершуни: диссидетство, арестократ, тюремок, портвейнгеноссе. Вообще в жанре однословия, как и в более объемных жанрах, могут присутствовать самые разные литературные направления: от романтизма до футуризма, от сюрреализма до абсурдизма и концептуализма.

Еще раз подчеркну, что нельзя отождествлять однословия, экспрессизмы, вообще авторские неологизмы с окказионализмами. Термин «окказионализм» имеет очень узкую сферу применения: это случайные слова, возникшие ненамеренно, например, детское огонята (‘дети огня’) или сказовое мелкосоп (вместо микроскоп у Н. Лескова). Окказионализм – это проговорка, неправильно употребленное, но по-своему колоритное словечко. Но разве можно считать окказионализмами те слова, над которыми поэты, мастера слова, особенно тщательно работают, чеканят, шлифуют, которые предстают далеко не случайным, а напротив, самым необходимым элементом языкотворчества? Цель создания этих слов, представляющих произведения словесного искусства, – сами эти слова, насколько они могут расширять и обогащать язык.

Наконец, следует обозначить еще одну разновидность нового слова – протологизм. Это новое слово, которое еще не успело стать неологизмом. Термин, предложенный мною в 2003 г., protologism, получил распространение в английском языке, в частности, широко употребляется в самой большой в мире сетевой энциклопедии Википедия (Wikipedia). Протологизм (protologism, от греч. protos, первый, начальный + logos ‘слово’) – новое слово, предложенное его автором для введения в язык, но еще не нашедшее применения у других авторов, не закрепившееся в качестве неологизма.

Протологизм и неологизм – это деление устанавливает различие по степени внедренности слова в язык. Протологизм – это зародыш слова как лексической единицы языка. Оно становится неологизмом, если употребляется иными авторами, не только его сочинителем. Если пять-шесть других авторов начинают пользоваться предложенным протологизмом, он уже может считаться неологизмом. Важно, чтобы этим словом пользовались не в виде цитаты из сочинений данного автора, а в раскавыченном виде, по его прямому смыслу и назначению. Когда же словом в течение нескольких лет пользуются тысячи людей, оно перестает быть неологизмом и становится лексической единицей языка, не отмеченной по признаку новизны. Сравним два предложения: Образованщина, как метко определил Солженицын советскую интеллигенцию, поначалу не видела для себя угрозы в гласности; Образованщина поначалу не видела для себя угрозы в гласности. Во втором предложении статус слова образованщина в языке более продвинут по сравнению с первым, где оно еще нуждается в отсылке к автору и пояснении своего значения, т.е. выступает как протологизм. Чем более слово входит в употребление, тем меньше требуется ссылок на его происхождение, первоначальное значение и т. д.

Многие термины, предложенные в этой статье для классификации новых слов, сами являются протологизмами. Пожалуй, только термин однословие (около 2 тысяч случаев употребления в рунете) может уже считаться русским неологизмом, а protologism (843 в англоязычной сети) – английским неологизмом. Будущее покажет, станут ли термины «футурологизм», «актуализм», «экспрессизм» неологизмами, будут ли они усвоены научным и читательским сообществом.

Литература

1. Григорьев В.П. Словотворчество и смежные проблемы языка поэта, М., 1986.
2. Анализ и синтез в словотворчестве. Опыты логопоэйи // Поэтика исканий и искание поэтики / Ред. Ю.С. Степанов, Н.А. Фатеева, Н.А. Николина. М., 2004.
3. Эпштейн М. Debut de siecle. Манифест протеизма // Знак пробела. О будущем гуманитарных наук. М., 2004; Debut de siecle, или От Постп к Прото-. Манифест нового века // Знамя. 5. 2001.
4. Эпштейн М. Однословие как литературный жанр // Континент. 104. 2000; Эпштейн М. Знак пробела. О будущем гуманитарных наук. М., 2004.
5. Эпштейн М. Слово как произведение. О жанре однословия // Новый мир. 9. 2000.
6. Эпштейн М. Проективный словарь русского языка. Неология времени // Семиотика и авангард. Антология / Ред.-сост. Ю.С. Степанов, Н.А. Фатеева, В.В. Фещенко, Н.С. Сироткин. Под общ. ред. Ю.С. Степанова. М., 2006.
7. Проективный философский словарь: Новые термины и понятия / Под ред. Г.Л. Тульчинского и М.Н. Эпштейна. СПб., 2003.