СЛОЖНЫЕ НОВООБРАЗОВАНИЯ В СОВРЕМЕННЫХ СМИ

И ПРОБЛЕМА ИХ ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКОЙ ФИКСАЦИИ

Л.В. Рацибурская

racib@rambler.ru

Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского

 

Неологизмы, окказиональные слова, СМИ, словообразовательная структура, узуальные и неузуальные способы словообразования, узуализация, социум, лексикография

The article deals with the problem of lexicographic recording of compound derivatives taking into account such factors of usualization as the level of standard of a word-forming structure of a new word and its social significance.

 

Активизировавшиеся в последние десятилетия процессы в лексико-семантической системе языка привлекают к себе пристальное внимание ученых-лексикографов и всех, кто интересуется проблемами неологии и неографии. Как отмечают исследователи, «соотношение нового и старого в словарном составе находится в неразрывном диалектическом единстве, а происходящие изменения подчиняются определенным закономерностям. Тем самым обеспечивается функционирование языковой системы в обществе. Ее жизнеспособность обусловливается как глубинными, регулируемыми самим языком связями и отношениями, так и денотативной соотнесенностью лексико-фразеологических единиц, отвечающих потребностям общества в номинации новых явлений и его мировоззренческим ориентирам» [9:83].

В связи с активными изменениями в словарном составе языка особенно актуальными становятся словари новых слов, при создании которых исследователям приходится решать задачу разграничения узуального и окказионального. В ряде из них фиксируются все новообразования, как узуального, так и окказионального характера, зарегистрированные в определенный период времени (см. «Новое в русской лексике. Словарные материалы», издаваемые с 1980 г.). Однако для словарей, отражающих современное состояние лексической системы языка, проблема разграничения неологизмов языка и новообразований речи остается актуальной. В этом отношении особую трудность представляют сложные слова. Разграничению узуальных и окказиональных слов в определенной степени может способствовать учет факторов, влияющих на узуализацию окказиональных единиц. Одним из таких факторов может быть степень стандартности словообразовательной структуры новообразования.

В современной неологии разграничиваются стандартные и нестандартные новообразования [6]. Первые не нарушают словообразовательного стандарта, созданы в соответствии с законами и правилами словообразования данного языка; это так называемые потенциальные слова (Е.А. Земская, В.В. Лопатин и др.). Вторые созданы с нарушением словообразовательных правил и закономерностей. Естественно предположить, что стандартность структуры новообразования может способствовать его узуализации, у стандартных новообразований больше шансов войти в язык и закрепиться в нем. Новообразования со стандартной структурой создаются узуальными способами словообразования, тогда как нестандартные окказионализмы могут создаваться и неузуальными способами.

По данному признаку можно дифференцировать и сложные новообразования. Подавляющее большинство сложных слов, появляющихся в современных СМИ, создано узуальными способами без нарушений словообразовательных норм. Так, многие субстантивные новообразования образованы способом чистого сложения: Я не хочу, чтобы мое имя как-то связывалось с этими звукоизвлекателями (КП, 01.03-08.03.2002), Клавдия Григорьевна оказалась соседкой знаменитого пирамидостроителя [Мавроди] (Волжская магистраль, 10.02.2003), Когда звезд не хватает, в ход идут звездозаменители (Максимум, НТВ, 03.12.2005), куклотерапия (НТВ, 24.02.2006); пиццетворчество (ТНТ, 06.05.2006).

Особую группу составляют новообразования, компоненты которых эквивалентны полнозначным словам языка: создать успешную бизнес-империю (КП в Нижнем Новгороде, 07.22.2003); Как защитить ребенка от интернет-преступников? (КП, 30.06.2006); за решеткой папаша-наркодилер (КП в Нижнем Новгороде, 30.11.2001); прощай пляж-загар (КП в Нижнем Новгороде, 12.07.2002); Участь, впрочем, ничем не лучшая, чем у человека-гамбургера, наряженного сотовыми телефонами (КП в Нижнем Новгороде, 31.01.2003). В подобных случаях исследователи отмечают подвижность, неустойчивость, размытость границ между словом и словосочетанием [11:352], в связи с чем возникает вопрос о лексикографической фиксации данных новообразований.

«Единицы типа бизнес-, интернет- функционируют в языке в качестве самостоятельных полнозначных лексических единиц. Но, становясь компонентом серийных биноминативных образований, они частично утрачивают свою полнозначность, приобретают атрибутивную семантику, регулярность воспроизведения в однотипных словах и продуктивность, обусловливающие их свободное соединение с разными основами» [5:68]. Несклоняемость подобных компонентов в составе новообразований также свидетельствует в пользу словного статуса последних. Сложнее обстоит дело в случаях папаша-наркодилер и человек-гамбургер, где склоняются оба компонента и больше оснований говорить о нескольких словах. Такие факторы, как интонационно-смысловая слитность, цельнооформленность, устойчивость при воспроизведении, устойчивая соотнесенность с денотатом, могут свидетельствовать о наличии композитов в подобных случаях.

Другую группу многокомпонентных новообразований составляют такие, в которых используются сокращенные единицы исконного или заимствованного характера. Высокопродуктивной в настоящее время является модель именных номинаций сложносокращенного типа: соцпакет, соцвыплаты, спецскандал, стабфонд и др. Активно используются заимствованные компоненты, которые представлены в усеченном виде: европомыслы Виктора Ющенко (Вести недели, РТР, 15.10.2006); Представители французов не выдержали информатаки Донцовой (Собеседник, 2006, № 25); наркопритон (РТР, 18.02.2006); Итоги конкурса для поттероманов подведены! (КП, 17.05.2002); По привычке сюда едут сусаниноманы (Сегодня, НТВ, 22.03.2005); готовят к поп-карьере (КП в Нижнем Новгороде, 09.08.2002); В «Большую стирку» я попала потому, что захотелось посмотреть, как рождаются телешедевры (КП в Нижнем Новгороде 31.01.2003); Начинаем новую тележизнь (Проспект, 10.03.2004); мутные телепучины большой политики (Дзержинское ТВ, 17.08.2006). Некоторые заимствованные элементы могут функционировать и в качестве самостоятельных слов: запланировал девять видеопоказов с ноября по май (КП в Нижнем Новгороде, 21.11.2001); сотни киностраждущих (Сегодня, НТВ, 20.05.2005); тангомания в России (СТС, 23.03.2005); У Сергея и Татьяны большие порноамбиции (ТНТ, 01.04.2006); порнопрорыв (Неделя, REN TV, 29.10.2005). Подобные компоненты иногда трактуются как части (по-видимому, корневые) сложных слов, например: поп-, порно-[10], теле- [1]. Многие исследователи отмечают их переходный, аффиксоидный статус, поскольку они имеют связанный характер, выступая в сочетании с полнозначным словом, и обладают тенденцией к воспроизводимости. К композитам иногда относят слова с иноязычными компонентами псевдо-, супер-, экс- [2, 3, 10], которые целесообразно рассматривать как префиксальные [4].

Еще одна группа активно употребляющихся в СМИ слов является, по мнению некоторых исследователей [2], транслитерированными композитами: дресс-код, он-лайн, таун-хауз, ток-шоу, фейс-лифтинг и др. Однако, с точки зрения морфемного состава русского языка, данные слова могут квалифицироваться по-разному: как сложные (фейс-лифтинг, ср. лифтинг и фейс-контроль) и как слова, морфемный статус которых (корневой или аффиксальный) еще предстоит установить: дресс-код, он-лайн, ток-шоу, таун-хауз.

В последнее время активно внедряются в речевой обиход сложные слова с начальной частью – аббревиатурой заимствованного характера, в которых тем самым нарушаются ограничения в сочетаемости морфем: …является PR-ходом в ответ на требование принять на баланс муниципалитета наше жилье (МК в Нижнем Новгороде, 05.07.2001); На такси подъезжали богатые VIP-болельщики (КП в Нижнем Новгороде, 18.04.2004); …нынешнее чекистское пришествие во власть позитивно отразилось на стиле жизни VIP-детей; Для них, VIP-наркоманов, клиника содержит отдельный корпус на 40 мест в подмосковном поселке Алябино (КП, 02.04.2004); SMS-аферы: как не стать жертвой мобильных мошенников; В SMS-формате пишут не просто стремительные послания…; …прогрессирующая среди абонентов сотовой связи SMS-зависимость (КП, 22-29.09.2005).

Возможности узуализации подобных новообразований и их фиксации в словарях определяются также факторами социального порядка. Появляющиеся в СМИ новообразования отражают «кризисное, нестабильное состояние нашего государства, которое проявляется в коренном переустройстве власти, экономики, мировоззрения, в противостоянии оценок, взглядов, образа жизни людей, смене ценностных приоритетов, в росте негативных явлений» [9:85]. По многим номинациям, созданным как способом чистого сложения, так и смешанными способами, можно проследить исторические болезни нашего общества: лжепредприниматель, лжефирма, гарнизонокосильщики, фальшивозвонильщики, фальшивобилетчики, фальшивотаблетчики, желтопрессник [8] и др. приведенные выше примеры. С помощью сложных слов, созданных узуальными способами, не только именуются те или иные социально значимые фрагменты окружающей действительности, но и дается их оценка.

Окказиональные слова, созданные неузуальными способами, в силу нестандартности своей структуры обладают большей экспрессивностью и создаются не столько для номинации нового, сколько для характеристики и оценки уже известных, актуальных в данном социуме реалий. В последнее время на страницах прессы активизировалось создание сложных слов различными приемами гибридизации, при которой сложное слово образуется путем произвольного, без ориентации на морфемную структуру, сложения частей двух и более слов, нередко с совмещением их формально тождественных фрагментов. В подобных случаях гибридизации (В.М. Костюков) обычно говорят о междусловном наложении (Н.А. Янко-Триницкая), или контаминации (Е.А. Земская, Н.А. Николина и др.). При образовании слов-гибридов возможно совмещение формально тождественных соседних частей исходных слов, нередко сопровождающееся усечением отдельных фрагментов: господа + дамы → господамы, бизнесмены + менты → бизнесменты (Экспресс-газета, 2005, № 12); скандал + Кондолиза Райс → Скандолиза Райс (КП – Нижний Новгород, 28.02.2006); мент + летальный → МЕНТальный исход (Проспект, 12.06.2005). Частным случаем гибридизации является тмезис, при котором одно исходное слово вставляется внутрь другого, совпадая с ним в формально тождественной части, ср., например, название наркобалета для подростков недурьные пляски (Экспресс-газета, 2005, № 42), где в узуальное слово недурные вставляется жаргонизм дурь.

В последние годы популярным среди журналистов стал прием, который в науке называют графическим словообразованием (В.П. Изотов) и при котором в одном узуальном слове графически (прописными буквами или иными графическими средствами) выделяется часть, формально совпадающая с другим узуальным словом (иногда с некоторыми графемными модификациями): Народ Украины заДАвил парламент. Президенту Кучме сказали «да» 4 раза. (КП, 18.04.2000); поКЛОН с того света. Богатая американская семья собирается с помощью клонирования вернуть себе умершую дочь. (КП, 20.04.2000); С наружной рекламы будут брать новый налог. ПоЩИТаемся? (АиФ, 2005, № 43). Подобные гибридные образования обладают большой семантической емкостью, их использование «требует сотворчества слушателя (читателя), который должен не только восстановить исходные единицы, подвергшиеся сокращению, но и определить новое идиоматичное значение, обогащенное обычно эмоционально-оценочными приращениями» [7:321]. Новообразования-гибриды являются ярким средством экспрессивизации текста и нередко рассматриваются не как результат деривационных процессов, а как проявление языковой игры. Указанные структурно-семантические особенности затрудняют их узуализацию и препятствуют их лексикографической фиксации в словарях неологизмов.

Итак, при решении проблемы лексикографической фиксации сложных новообразований целесообразно учитывать такие факторы узуализации, как степень стандартности их словообразовательной структуры и их социальная значимость, потребности общества в подобных номинациях.

 

Литература

1.      Большой толковый словарь русского языка. СПб., 1998.

2.      Воловикова Т.И. К проблеме адъективно-именных композитов аналитической структуры // Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы. Казань, 2004.

3.      Демина Е.Н. Словообразование – один из путей неологизации лексики русского языка (на материале наименований лиц) // Предложение и слово. Саратов, 2002.

4.      Земская Е.А. Актуальные процессы современного словопроизводства // Русский язык конца XX столетия (1985 – 1995). М., 1996.

5.      Котова М.Д. Переходные явления в области словообразования (на материале сложных и составных слов) // Языковая деятельность: переходность и синкретизм. М. – Ставрополь, 2001.

6.      Намитокова Р.Ю. Авторские неологизмы: словообразовательный аспект. Ростов-на-Дону, 1986.

7.      Николина Н.А. «Скорнение» в современной речи // Язык как творчество. М., 1996.

8.      Плотникова Л.И. Словотворчество как феномен языковой личности. Белгород, 2003.

9.      Поцепня Д.М. Изменения в словарном составе языка и новые лексикографические идеи // Современные языковые процессы: Межвуз. сб. СПб., 2003.

10.  Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика / Под ред. Г.Н.Скляревской. М., 2006.

11.   Янко-Триницкая Н.А. Словообразование в современном русском языке. М., 2001.

 

Динамика словарного состава

белорусского литературного языка

И.И. Савицкая

isa2sva@yandex.ru

isa2sva@mail.ru

Белорусский государственный университет, г. Минск

 

Белорусский литературный язык, вариативность, заимствования,

 лексикографические источники 20-х гг. ХХ в., тарашкевица

The modern belarusian literary language characteristic high degree of the variation in the field of lexicon and word-buildings, using the words unoriginal from ukrainian or polish languag es or taken from lexicographic sources 20th years of the ХХ century and renewed in use.

 

Необходимость в структурно-динамических исследованиях объясняется постоянным коммуникативным движением языка, которое и приводит к изменениям в его лексическом составе. Семантика и прагматика лексем, которые в настоящее время функционируют в белорусском языке наряду с кодифицированными словами, соответствует конкретным внутриязыковым закономерностям возникновения и функционирования языковых единиц с учетом уже известных словообразовательных и семантических моделей белорусского языка. Эти закономерности, однако, подчиняются экстралингвистическим факторам, которые положительно или негативно влияют на ход объективных языковых процессов. Семантическую динамику лексики следует связывать с такими фактами, как появление новаций на х срезах, сосуществование архаизмов и неологизмов,разных временны варьирование норм и т.п. Понятие динамической системы при этом подразумевает совмещение синхронических и диахронических характеристик, т. е. совмещение х срезах с сопоставительныманализа ее компонентов на конкретных временны описанием результатов такого анализа по нескольким синхронным срезам, с точки зрения их происхождения и освоения. Для описания динамических процессов формирования значения слова необходимо исследовать проявления многозначности, вариативности значения в зависимости от контекстных условий и внетекстовой информации, возникновения новых значений и изменении старых и др.

Такие изменения лексической системы со временем отражаются в очередных изданиях или дополненных переизданиях соответствующих толковых словарей. Но обычно такие справочники выходят в свет достаточно редко, с продолжительными интервалами между изданиями, а то и совсем не переиздаются. Белорусская неография в этом плане не отличается мобильностью. Достаточно сказать, что первый академический толковый словарь белорусского языка был опубликован только в 1977 –1974 гг. и был переиздан в однотомном варианте в 90-е гг. ХХ в. с добавлениями некоторых общеязыковых неологизмов своего времени. Вообще, неологический бум в белорусском языке возник с конца 80-х, наблюдался в течение 90-х гг. ХХ в. и продолжается в наше время (правда, с меньшей интенсивностью), что связано с появлением негосударственных средств массовой информации (вначале их называли «неформальными»). Эти инновации в сравнении с «официальным» языком, однако, относительны. В большинстве случаев они представляют собой возобновление прежней языковой традиции, имеется в виду белорусское лексикографическое наследие 20-х гг. ХХ в. Этот период в Беларуси характеризовался положительным отношением общественных и политических кругов к развитию и широкому функционированию языка коренного населения республики, что было вызвано декларацией самостоятельности национального государства и политикой белоруссизации впервые после двухвекового перерыва. Поэтому актуальные проблемы белорусского языкознания 20-х гг. ХХ в. обусловили работу по определению направлений нормализации белорусского литературного языка, причем научное осмысление этой работы было обусловлено необходимостью исторической и этнической консолидации нации. В белорусском языкознании и лексикографии 20-х гг. преобладали этноцентристские тенденции, которые нашли выражение в стремлении к широкому употреблению языка в закрытых ранее сферах. Кроме этого, необходимо учитывать и широкое употребление в этот исторический период грамматики Б. Тарашкевича («Беларуская граматыка для школ», Вільня, 1918; семь переизданий), в которой были впервые систематизированы основные правила грамматики и синтаксиса белорусского языка (эти правила во многом были русифицированы в результате орфографической реформы белорусского языка 1933 г.). В вышеуказанных негосударственных печатных органах традиционно (и по наше время) употребляется именно эта система правописания – «тарашкевіца» (или т.н. «клясычны правапіс») и лексика с «клясычнай» фонетической оголосовкой: кляса (нормативное клас), фанэтыка (нормативное фанетыка), габрэй (нормативное яўрэй) и т.п., что и поныне воспринимается широким числом носителей языка как факт неологизации.

Интересное явление в белорусской лексике представляют недавние заимствования из польского и украинского языков, которые рассматриваются в качестве синонимов к кодифицированным словоупотреблениям. Из польского языка: выбітны ‘славный, выдающийся’ (нормативное выдатны, славуты); імпрэза ‘мероприятие’ (нормативное мерапрыемства); наклад ‘тираж’ (нормативное тыраж) и др. Из украинского языка: досвед ‘опыт’ (нормативное вопыт); расповед ‘рассказ’ (нормативное апавяданне); насамрэч ‘на самом деле’ (нормативное на самай справе) и др.

Еще одну группу составляют неологизмы, созданные на базе существующих однокоренных слов суффиксальным способом с выявлением собственно белорусских эпидигматических отношений: назоў ‘название’ (нормативное назва); напой ‘напиток’ (нормативное напітак); бальшыня ‘большинство’ (нормативное большасць); параза ‘поражение’ (нормативное паражэнне); сумнеў, сумніў ‘сомнение’ (нормативное сумненне) и др.

Кроме общеизвестных в восточнославянской языковой практике лексических и семантических неологизмов, отражающих известные экономические, политические и социальные изменения (тендер, инаугурация, чартерный рейс, прикольный ‘смешной, забавный’, герла ‘девушка’ и т.д.), интерес представляют те новые слова и значения, которые иллюстрируют белорусскую языковую и социальную реальность. Например, слово грабавыя (от слова гроб, сочетается с существительным деньги) имеет значение ‘денежная выплата потерпевшим от Чернобыльской аварии’ и отражает реальное отношение белорусов к разного рода материальной компенсации за потерянное здоровье, а часто и жизнь. Слово дземянцееўка обозначает речь, в которой смешиваются белорусские и русские языковые элементы (трасянка, эквивалент украинскому суржику) и происходит от имени Н.И. Дементея, который, будучи Председетелем Верховного Совета Беларуси, однажды сказал: «У нас хто как хатит, тот так и гаварыт» [1:8]. А слово заяц (зайчик) приобрело известное на просторах СНГ значение ‘денежная единица Беларуси’, что связано с традицией изображать на некоторых купюрах представителей белорусской фауны.

Попытка анализа современного состояния белорусской лексической системы предпринимается научным коллективом Института языкознания им. Якуба Коласа Национальной академии наук Беларуси, который поставил целью составить словарь новых слов и новых значений слов белорусского литературного языка, а теоретическим обоснованием современных динамических процессов белорусской языковой системы, также с составлением соответствующего лексикографического справочника, занялся научный коллектив кафедры современного белорусского языка Белгосуниверситета.

Таким образом, белорусскому литературному языку на современном этапе свойственна высокая степень вариативности в области лексики и словообразования. Чрезвычайно широкое употребление слов, заимствованных из украинского или польского языков либо взятых из лексикографических источников 20-х гг. ХХ в. и возобновленных в употреблении, создает необходимость исследования источников и путей вхождения этих лексем в современный белорусский язык, анализа направлений развития белорусской языковой системы.

 

Литература

1. Лепешаў І.Я. У слоўнікавую скарбонку: Навучальны дапаможнік. Гродна, 1999.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Лингвофилософская сущность категории нового

Е.В. Сенько

senkoelena@yandex.ru

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Северо-Осетинский государственный университет имени Коста Левановича Хетагурова»

 

Система, развитие, неологизм, возникновение, противоречие, взаимодействие, перемещение, взаимопревращение, собственно неологизмы, внешнее время, лингвистическое время, языковое пространство, неологическое поле

Linguophilosophical comprehension of the category of the new presupposes studying it in the light of certain dialectical categories, such as motion, time and space. Neologisms are regarded as lexical units proper, which represent the result of different forms of movement of language matter, restricted by time and space indicators.

Как известно, современная лингвистика считает язык сложной динамической системой. Динамический характер языка постулировался представителями различных научных школ и направлений. «По своей действительной сущности, – утверждал В. Гумбольд, – язык есть нечто постоянное и вместе с тем в каждый данный момент преходящее... Язык есть не продукт деятельности (Ergon), а деятельность (Energeia)» [1: 70]. Таким образом, появление нового неразрывно связано с историческим изменением языковой системы. Следовательно, лингвофилософское осмысление категории нового предполагает осмысление последней прежде всего в свете таких диалектических категорий, как движение, время и пространство.

Системный подход ориентирует на изучение движения как взаимную обусловленность компонентов, как некую структуру, в соответствии с чем подлинное понимание природы лексического обновления немыслимо вне постижения элементов движения, то есть его структурных разновидностей. Это – прежде всего развитие, необратимое, направленное, закономерное изменение материальных и идеальных объектов; в результате развития возникает новое качество объекта, которое выступает как изменение его состава или структуры [2:90].

Неологизмы есть проявление процесса развития, ибо именно они воплощают характерные признаки этой формы движения:

– переход от однообразия к многообразию, то есть переход на более высокие ступени;

– направленность развития, ибо новое – это связующее звено между прошлым и будущим, а тем самым – необратимость [3:51];

– определенные качественные изменения в языке, а следовательно, усложнение языковой структуры; появление новых слов ведет к а) новой парадигматике: синонимические объединения (некрасота, неприглядность, уродство; работоголизм, трудолюбие, рвение), антонимические противопоставления (некрасота – красивость, краса, красота; работоголизм – тунеядство), тематические группы (евро, лит, лат – денежные единицы; высоцковед, цветаевед, чеховед – специалисты по изучению творчества того или иного писателя); б) новой синтагматике: комфортная профессия ‘профессия, доставляющая моральное удовлетворение’, пилотный проект ‘опытный проект’; к новым отношениям словопроизводства: вице-премьер ‘заместитель главы правительства’, вице-премьерский ‘относящийся к вице-премьеру’, по-вице-премьерски ‘так, как свойственно вице-премьеру’, пиар ‘формирование общественного мнения’, пиарить ‘осуществлять пиар’, пиаровский (пиарский) ‘относящийся к пиару’, пиарщик ‘тот, кто занимается пиаром’ и т.д.

Новое – это один из этапов развития, а именно этап возникновения. Оно обусловлено единым диалектическим законом – развитие осуществляется путем разрешения противоречий, прежде всего противоречий во взаимоотношениях языка с обществом, что выражается в свою очередь в противоречии между возможностями системы в каждую историческую эпоху и стремлением людей к более адекватному, стилистически разнообразному, логически точному выражению мыслей и чувств. Антисистемные импульсы ведут к определенной дестабилизации, к появлению новых элементов в структуре, что означает начало формирования новой системы.

Иллюстрацией данного противоречия (взаимодействия) может служить появление новых слов, детерминированных экстралингвистически, то есть взаимоотношением между системой языка, с одной стороны, и системой общества и мышления, с другой. См., например, изотерапия ‘лечение благотворным воздействием рисунка’, роботика ‘наука о создании и использовании роботов’, рэкет ‘вымогательство, шантаж, запугивание’, разгосударствление ‘процесс перехода из государственной собственности в другие виды собственности (частную, акционерную, кооперативную и т.д.)’, юшкинит ‘новый минерал’.

Системообразующие факторы могут действовать и внутри определенной системы. Подключаясь к действию внешних факторов или же функционируя автономно, они обусловливают противоречие между элементами системы, что способствует дифференциации последних и изменению характера отношений между ними.

Слово разгосударствление, например, возникло как антоним к слову огосударствление, которое, не выдержав конкуренции со словом национализация, ушло в пассивный запас, но во втором своем значении ‘превращение в элемент государственной системы, подведение под государственное ведение’ в 90-х годах вновь актуализировалось: Вернемся еще раз к анализу нашего социализма. В чем его главная болячка? В чрезмерном огосударствлении всего и вся. Изв.11.03.1991. Антонимичное же ему слово разгосударствление конкурировало со словом приватизация, являясь семантически более емким. Сформировавшаяся в итоге лексико-семантическая группа демонстрировала противоречия тождественных элементов (слов) внутри лексической системы: слова огосударствление и разгосударствление связаны отношениями противоположения, разгосударствление и приватизация – отношениями рода и вида; на окраине группы – слово национализация, связанное отношениями тождества со словом огосударствление, и денационализация, антонимичное национализации. Ср. также: имидж и образ, киллер и убийца, пилотный и опытный, спонсор и меценат, ремейк и переделка, где первые члены пар имеют дополнительные смысловые оттенки в сравнении с ранее известными синонимичными обозначениями (‘представление, намеренно создаваемое’; ‘наемный’; ‘пробный, экспериментальный’; ‘финансово-рекламная заинтересованность’; ‘кинематографическая интерпретация’).

В идеальной языковой системе, как известно, должно соблюдаться требование однозначной связи формы и содержания каждого элемента. Поскольку живые языки лишены полного изоморфизма плана выражения и плана содержания, а существование и функционирование языковых единиц немыслимо без их варьирования, языковая система не соответствует вышеуказанному идеальному принципу, что ведет к противоречию лексемы и семемы. Манифестируя разные значения, одна и та же лексема иллюстрирует тенденцию к сокращению кода, но при этом предполагается обязательное удлинение необходимого контекста.

Многочисленные аббревиатуры нашего времени (ТОО ‘товарищество с ограниченной ответственностью’, ГКО ‘государственные краткосрочные облигации’, МВФ ‘международный валютный фонд’, СМИ ‘средства массовой информации’), универбаты типа бюджетник ‘работник бюджетной сферы’, протокол ‘протокольная служба’, социалка ‘служба социального обеспечения’ и т.п., субстантивированные слова (непроголосовавшие ‘те, кто не принял участия в голосовании’, неслужившие ‘те, кто не проходил службу в армии’), напротив, протежируют тенденции к увеличению кода. В антиномии кода и текста находит свое отражение психологическое противоречие между интересами говорящих и слушающих.

Таким образом, в системном объекте, в том числе в системе инноваций, наблюдается три вида противоречий: между противоположными системами, между качественно тождественными и различными элементами внутри одной системы.

Противоречия разрешаются преобладанием одной противоположности над другой, а также их дифференциацией, появлением между ними различий, снимающих причину противоречия. Возникающий новый источник существования устраняет конкуренцию элементов, изменяя «пучки» их свойств, то есть их качественную определенность. Таким образом, разрешение противоречий – это закономерность, в которой проявляется связь двух качественных состояний, выражающаяся в процессе диалектического отрицания.

Как видно, механизм возникновения нового не исчерпывается универсальной диалектической закономерностью – переходом количественных изменений в качественные; весьма существенное каузальное значение для процесса возникновения имеет принцип системности, дифференциации элементов, принцип их функциональной ориентации.

Философские исследования показали, что «движение представлено не только процессом развития, но и взаимодействия, взаимопревращения, обратимого изменения и перемещения» [4:9]. Соответственно процесс возникновения нового качества также осуществляется в различных формах.

Собственно   неологизмы (коммуниколог ‘исследователь воздействия журналистики на общество’, пенсионирование ‘оформление пенсии’, пещерный ‘примитивный’) – это следствие процесса развития; новые грамматические (антагонизмы, телевидения), стилистические, эмоционально-экспрессивные (бизнес, коммерция – ранее неодобрительно) свойства слов представляют собой следствие взаимодействия разных систем или разных единиц одной системы; актуализация ранее известных лексических единиц (гимназия, лицей, маргинал) и появление новых заимствований из других языков происходит в результате такой формы движения, как перемещение; взаимопревращение ведет, например, к появлению новых омонимов, представляющих собой результат распада полисемии.

Системообразующим фактором категории нового как одной из категориальных подсистем является и фактор времени – смена состояний в развитии систем. Фактор времени дважды входит в понятие «новое». Во-первых, это отрицание повторяемости в ряде предшествующих событий – так называемое внешнее, фоновое, календарное время. В этом случае датировка фактов языка производится на основании событий в истории общества (абсолютно или чаще относительно). Так, для словаря « Новые слова и значения» (М., 1977) новые – это слова, отсутствовавшие в русском литературном языке до 70-х годов: боди-арт ‘течение авангардизма в живописи’, компьютеризация ‘внедрение компьютеров’, кактусовод ‘цветовод, занимающийся разведением кактусов’, комфортность ‘благоустроенность’, урбанистика ‘теория и практика строительства городов’ и т.д.; о многочисленных словах с компонентом мини- (мини-костюм, мини-платье, мини-юбка, мини-референдум, мини-совхоз, мини-пекарня) можно утверждать, что они появились после 1965 года, когда в моду вошли укороченные юбки.

Абсолютная датировка нового слова наблюдается редко. Классический пример инновации, датированной абсолютно, – слово спутник, время появления которого – 7 октября 1957 года. С точностью до месяца можно обозначить время появления в языке слова папарацци – сентябрь 1997 года. Это новое слово связано с сообщением прессы о трагической гибели английской принцессы Дианы: Пытаясь обмануть дежуривших у отеля папарацци (это непереводимое слово вошло во все языки мира по имени героя фильма Феллини «Сладкая жизнь»…), хорошо им известный шофер Дианы сел за руль ее машины и поехал совсем в другую сторону, чтобы отвлечь внимание. Лит. газета, 1997, № 36.

По мнению В.Г. Гака, репрезентанты внешнего времени отвечают на вопрос «когда», так как внешняя структура поля времени определяется его связями с другими понятиями и явлениями [5:128].

Во-вторых, это неповторяемостъ в качественной определенности самого нового (предмета, явления, признака), то есть внутреннее, лингвистическое время, измеряемое трансформациями лингвистического статуса слова. Е.В. Розен изображает движение слова во внутреннем времени в виде отрезка прямой с тремя критическими точками:

 

               t      N          L               E

 

 

где N (Novum) – момент создания новой единицы, L (Lexikalisation) – момент утраты новизны и перехода слова в разряд традиционных и Е (Elimination) – исчезновение слова [6: 14].

В точке N находятся, в частности, слова перфекционист ‘человек, стремящийся к совершенству, верящий в него’, слоган ‘лозунг’; утрачивают новизну и переходят в разряд традиционных слова скотч ‘прозрачная клейкая лента’, СМИ ‘средства массовой информации’, хот-дог ‘булочка с сосисками и специями’; к точке Е движутся слова ваучер ‘приватизационный чек’, ГКО ‘государственные краткосрочные облигации’, суверенизация ‘обретение суверенитета’ и др.

Ассоциативная связь новых слов со временем входит в сознание носителей языка и проявляется в виде экспрессии новизны. Последняя вырастает на почве знаний о словах родного языка, складывающихся на основании языкового опыта говорящих – носителей современной системы языка. Таким образом, новое ориентировано на зону Теперь, тот момент, в котором находится следящий за состоянием мира наблюдатель; это подтверждается этимологическими данными: греч. vεos, лат. novus восходят к индоевропейской праформе *nе ‘вот, здесь’. С другой стороны, новое не первично, оно имеет прецедент в прошлом, поскольку устанавливается методом сравнения, определяющим различия в состоянии – внешнем и внутреннем.

Системно-структурный подход обусловливает связь категории нового с категорией пространства. Взаимное расположение систем или их элементов относительно друг друга определяют сферу функционирования нового. Каждая конкретная система имеет свое пространство, которое можно определить как внутреннее, присущее только ей и отличное от пространства других систем.

Пространства новизны отличаются объемом, определяясь относительно того или иного поля наблюдения. Применительно к языку могут быть выделены следующие пространственные сферы возникновения нового: 1) в языках вообще, 2) в данном национальном языке, 3) в общелитературном языке, 4) в данном подъязыке [7:16]. Следовательно, речь идет не столько о новизне объекта, сколько об обновлении того или иного пространства, вхождении в другую систему отношений.

Таким образом, содержание процесса возникновения составляют: всеобщее качественное изменение, переход реальной возможности в действительность, а сам концепт новизны обладает следующими признаками: универсальностью (в нем соединены темпоральный, онтологический, пространственный параметры), относительностью, компаративностью и прагматической зависимостью.

В соответствии со сказанным неологизмы представляют собой элементы определенной системы, а именно лексической, полевое пространство которой расчленяется видовыми разновидностями неологизмов; в центре неологического поля – собственно неологизмы (новообразования, заимствования), для которых характерна концентрация полеообразующих признаков; на периферии поля – относительные неологизмы и речевые инновации.

Итак, неологизмы – это собственно лексические единицы (слова), представляющие собой результат различных форм движения языковой материи, ограниченного определенным временным и пространственным показателем.

 

Литература

1. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.
2. Свидерский В.И. О диалектике отношений. Л., 1983.
3. Елфимов Г.Н. Возникновение нового. М., 1983.
4. Бородкин В.В. Проблемы отрицания и развития. М., 1991.
5. Гак В.Г. Пространство времени // Логический анализ языка. М., 1997.
6. Розен Е.В., Гулыга Е.В. Новое и старое в лексике и грамматике немецкого языка. Л., 1977.
7. Котелова Н.З. Первый опыт лексикографического описания русских неологизмов // Новые слова и словари новых слов. Л., 1978.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Новая лексика тематических групп «Косметология» и «Здоровый образ жизни» (на материале глянцевых журналов)

Е.П. Снегова

lp_snegova@rambler.ru

Институт лингвистических исследований РАН

 

Новая лексика, тематические группы, термины, устойчивые сочетания, иноязычная составляющая, современный русский язык, слова-сложения

This article is devoted to the follows questions: 1) what kind of neological words, phrases and word`s meanings are there in women`s magazines (subject groups: «Healhy way of life» and «Cosmetology»); 2) is the given type of neological units worthy of including to the Dictionaries of New Words.

 

Составитель словарей новых слов и значений как никто другой имеет представление о шквале новой лексики, появление которой обусловлено возникновением новых реалий, понятий. Интенсивно развивается бизнес-сфера, информационная, медицинская, строительно-эксплуатационная, управленческая сферы. Существуют периодические издания, информирующие обо всем новом в этих областях и ориентированные главным образом на специалистов. Словари новых слов и значений (имеются в виду словари-десятилетники), как известно, описывают лишь пласт новой лексики, входящей в узус (в отличие от ежегодных изданий словарных материалов, где фиксируется лексика, не прошедшая еще проверку временем). Следовательно, весомая часть «шквала» может долго оставаться «за бортом». Наряду с перечисленными сферами деятельности человека чрезвычайно активны в генерации новой лексики и такие «несерьезные» направления, как туризм, развлечения, спорт, индустрия льшая часть «глянцевых»красоты и здоровый образ жизни. Этим темам посвящена бо журналов. Кто-то читает их регулярно, кто-то отмахивается – «чтиво для безмозглых», – кто-то листает с познавательной целью. Среди журналов такого типа (мы ограничимся только женскими журналами) можно выделить издания, посвященные: а) моде, косметике, жизни звезд (Cosmo); б) книжным и музыкальным новинкам, кино-, теле- и театральным премьерам, светской жизни (Собака.ru); в) вопросам здорового образа жизни (Красота. Здоровье; Красота. Здоровье. Фитнес; Женское здоровье). В последних содержится разнообразная информация о новом в косметологии, косметике, о методах устранения разного рода дефектов лица и фигуры, о новых косметических и медицинских препаратах, о новых видах фитнес-тренировок, – обо всем, что интересует практически каждую женщину. Статьи в этих изданиях носят рекламно-информационный характер и изобилуют новыми терминами (коэнзим, нутрифлавоны, доплер, кромоны, миостимуляция, термолиз, виниры, солнечный фильтр, тонус-клуб, бифидопрепарат, фитнес-скамья, аромаобертывание, пилинг-крем, йоготерапия). Следует отметить, что часть этой лексики уже попала в картотеку Группы словарей новых слов (материалы за 2000-2006 гг.). Это свидетельствует о проникновении ее в широкое употребление, поскольку цитаты для картотеки извлекаются прежде всего из центральных крупнотиражных изданий для массовой аудитории («Комсомольская правда», «Аргументы и факты», «Собеседник», «Сегодня», «Известия», «Труд», «Огонек», «Итоги» и др.).

Обратимся непосредственно к нашему материалу (он составляет около четырехсот лексем и словосочетаний) и рассмотрим наиболее богатые по наполнению тематические группы.

Лексику из глянцевых журналов, отмеченную нами как новую, можно распределить по следующим разделам: 1) средства по уходу за лицом и телом; 2) процедуры по уходу за лицом и телом; 3) дефекты лица и фигуры; 4) способы устранения дефектов лица и фигуры; 5) направления в фитнесе; 6) составляющие косметических средств; 7) разделы косметологии.

Раздел «Средства по уходу за лицом и телом» – один из наиболее многочисленных по составу и наименее терминологизированных. К таким уже известным словам, обозначающим косметические средства, как крем, гель, молочко, мыло и под., добавляются следующие общие названия: депиляторий, мусс*, сыворотка*, флюид*, эмульсия*, эссенция* (звездочкой помечаются слова с новым значением, т.е. семантические неологизмы).

Появляются обозначения для целой серии средств по уходу за кожей: линия*, программа*, серия*.

Часто употребляются слова-сложения: гель-флюид, желе-румяна, вита-крем, крем-автозагар, крем-депилятор, крем-иммуномодулятор, крем-флюид, лифтинг-крем, лосьон-спрей, маска-жажда, маска-лифтинг, молочко-экран, помада-лифтинг, экспресс-маска, эмульсия-гель.

Также здесь активно образуются устойчивые сочетания с общим базовым компонентом, что, наряду с большим количеством сложных наименований (см. выше), свидетельствует о развитии специализации в области косметических средств, об их большом разнообразии: клеточная косметика, дерматологическая косметика, жиросжигающая косметика, зелёная косметика, капиллярная косметика, плацентарная косметика, термальная косметика; липолитический крем, регенерирующий крем, регидратирующий крем; пилинговая маска, плацентарная маска, редактирующая маска, экстразащищающая маска.

В разделе «Процедуры по уходу за лицом и телом» нами выделены четыре большие группы, включающие в свой состав пятнадцать и более разновидностей процедур (количество наименований из нашей выборки). Группа «Массаж» представлена двадцатью шестью наименованиями: аппаратный массаж, аэрокриомассаж, вакуумно-роликовый массаж, детоксикационный массаж, пластиодермический массаж, скульптурный массаж, флакон-массаж, эзален-массаж и др. Группа «Пилинг» содержит восемнадцать единиц: высокотолерантный пилинг, криопилинг, мультипилинг, срединный пилинг, энзимный пилинг, ферментный пилинг и др. Группа «Терапия» состоит из двадцати восьми (!) наименований: гормономоделирующая терапия, кинезотерапия, коэнзимотерапия, краниальная терапия, оксимезотерапия, парафанготерапия, стоун-терапия, фасциотерапия и др. В группе «Эпиляция» отмечено пятнадцать новых названий: евроэпиляция, интегральная эпиляция, скан-эпиляция, термохимическая эпиляция, электрофотоноэпиляция, энзимная эпиляция и др.

Если в предыдущем разделе собраны названия процедур, не требующих хирургического вмешательства, то раздел «Способы устранения дефектов лица и фигуры» включает названия травматичных процедур: пластические операции, подтяжки, инъекции. Здесь можно выделить группы: «Лифтинг» (композитный лифтинг, липолифтинг, мезолифтинг, фейс-лифтинг, хирургический лифтинг и др.) и «Пластика» (т.е. пластическая операция) (абдоминопластика, гиалуронопластика, контурно-инъекционная пластика, озономиопластика, объёмная пластика, энзимная пластика и др.). Входят в широкую практику и такие операции, как биоармирование, золотое армирование, бандажирование желудка, веносохраняющие операции, криодинамика, липоаспирация, липосакция, липоскульптура, липофиллинг, термокорпоральная стимуляция, электролиполиз и др.

Раздел «Направления в фитнесе» представлен названиями разновидностей фитнес-тренировок в бассейне и зале: аквааэробика, аквабилдинг, аквабокс, аквагимнастика, аквадэнс, аквайога, аквастеп, акватай, акватай-бо, акваформинг, аквашейпинг, гидрошейпинг; йога-аэробика, йога-данс, йога-фитнес, калланетика, кардиотренинг, пауэрстрайк, пилптес, слайд-аэробика, стрит-пластика, фитбол, фитнес-йога.

Еще один довольно обширный и разнообразный раздел – «Составляющие косметических средств». Казалось бы, зачем подробно информировать потребителя о компонентах того или иного крема, геля, сыворотки? Достаточно назвать этот крем барьерным, или липидным, или регидратирующим. А между тем реклама сообщает, что в состав данного средства входят коэнзимы, нутрифлавоны и пептидогликаны. Беспроигрышный рекламный ход – на покупателя завораживающе действуют непонятные слова, создавая ощущение причастности к работам в научной лаборатории и иллюзию, будто мы, читатели, говорим со специалистами на одном языке, – вводить в широкое употребление терминологическую лексику.

Что означают не очень понятные звучные слова бодиэстетика, велнесс, космеханика и космецевтика из раздела «Разделы косметологии»? Авторы журнальных публикаций не стремятся просто и доходчиво раскрыть содержание нового понятия, но активно употребляют эти непонятные для многих читателей.

Группа «Косметология» содержит названия разделов науки о лечебной косметике: аппаратная косметология, врачебная косметология, инъекционная косметология, косметология-лицо, мануальная косметология, косметология-тело, фотокосметология, шоколадная косметология.

В раздел «Дефекты лица и фигуры» попадают слова высокой частоты употребления, называющие такие женские проблемы, как апельсиновая корка (целлюлит), ушки (лишний жир на бедрах) и фартук (жировая складка на животе). Это разговорные обозначения, чисто женские, вполне понятные. Сравним, например, с такими научными терминами, как гипергидроз, гиперкератинизация, гиперкератоз, купероз, микстинфекция, целлюлит, которые также широко представлены в журнальных публикациях.

В составе лексики исследуемых тематических групп зафиксированы наименования с иноязычной составляющей, что является отражением ярко наметившейся в современном русском письменном языке последних лет тенденции к образованию слов-сложений с первым иностранным компонентом, который воспроизводится на языке, из которого был заимствован. Продуктивны, например, образования с начальным art-, IP-, IT-, PR-, USB-, VIP-, WAP-, web- и др. Приведем примеры из интересующих нас тематических групп: detox-обёртывание, nail-дизайн, SPA-бассейн, SPA-капсула, SPA-курорт, SPA-отель, SPA-процедура, SPA-уход, UVA-лучи, UVB-лучи, UV-защита, UV-фильтр – сложные слова; anti-age медицина, зона beauty, foam-form склеротерапия – словосочетания; SPA, SPF – аббревиатуры.

Приведенный нами краткий обзор позволяет лишь приблизительно оценить объем лексико-семантических инноваций в тематических группах «Красота» и «Здоровый образ жизни». В данном докладе не учтена лексика из разделов, дающих более скромный в количественном отношении материал. Это разделы: «Методы диагностики», «Специальные учреждения», «Курорты», «Лекарственные средства (виды, классы)», «Спортивные приспособления», «Пищевые продукты», «Свойства организма», «Состояния организма», «Специалисты», «Устройства, приспособления (косметология, фитнес)».

Как уже отмечалось выше, выборка из глянцевых журналов, частично пересекаясь с данными картотеки Группы, дает более полную картину пополнения русского литературного языка лексико-семантическими новациями этого тематического ряда.

Подтвердить или опровергнуть факт узуализации нового слова или значения помогают материалы сетевого информационного агентства «Интегрум», которое предоставляет электронный архив центральной и региональной прессы за период с 1985 года по настоящее время. Группа словарей новых слов активно работает с информационно-поисковой базой этого сетевого агентства.

Проверка по этой базе проводилась нами по отдельным лексемам, и она показала, что многое из зарегистрированного первоначально только в глянцевых журналах часто можно встретить и на страницах массовых периодических изданий (порой уже с середины девяностых годов прошлого века). Это говорит о высокой актуальности вопросов, связанных со здоровьем и привлекательным внешним видом, как для высокодоходных групп населения, так и для групп с более скромными финансовыми возможностями.

Таким образом, мы считаем, что лексика данных тематических групп должна занять свое место в словарях новых слов. Расширение круга печатных источников для формирования картотеки Группы словарей новых слов за счет включения в него «глянцевых» журналов, специализирующихся на темах «Красота», «Здоровье», «Фитнес» позволит полнее собрать этот материал.